Владимир Чеповой (1988 г.в.) вспоминает:
9 апреля – день печальных воспоминаний о жестоких событиях в Тбилиси в 1989 году, когда в «ночь саперных лопаток» погиб 21 человек. Но мало кто знает, как зимой 1990 года Тбилиси чудом избежал «жесткой зачистки» бригадой спецназа ГРУ ГШ. Конечно же, когда бойня не состоялась, то кажется и говорить не о чем…
(Спустя много лет, я решил поделиться воспоминаниями уникального факта в истории отношений украинского и грузинского народов)
Моя служба весной и летом 1989 года приобрела особый смысл молодого лейтенанта спецназа ГРУ ГШ. Юношеские мечты о приключениях, начиная с «кадетки», развед.факультета КВОКУ и попадания в настоящий спецназ продолжали сбываться. Всю весну я готовил отборную группу для участия в «скачках». Так называли легендарные соревнования лучших групп спецназа в СССР, где можно было участвовать только один раз в своей карьере. Ходила легенда, что всех офицеров участников «скачек» Пентагон и ЦРУ вносили в особый список особо-опасных советских диверсантов. Гордость распирала грудь и расправляла плечи. Летом «скачки» прошли в Печерах Псковской области, недалеко от границы с Эстонией. Выступил я паршиво. Моя группа заняла 10-е место из 19-и. Я точно знал, на каких этапах я прокололся, «казнил» себя за такие прошары и в мыслях постоянно делал работу над ошибками…
Вернувшись в родную часть 54784 в городе Изяслав Хмельницкой области, я еще с большим рвением начал готовится к проведению занятий по боевой подготовке. Получив уникальный опыт «набитых шишек» было чему новому научиться самому и подтянуть солдат. Я даже взял короткий отпуск, чтобы съездить в Марьину Горку, где добился встречи с командиром местной бригады, чтобы попроситься в легендарный офицерский спецназ. Планы «грозы советской разведки» росли как на дрожжах. Но их реализация как-то трудно начала складываться…. Тогда, в 1989 году в стране активно шла «Перестройка», объявленная Генсеком ЦК КПСС Горбачевым и разные новшества в смыслах и действиях сотрясали когда-то несокрушимый Советский Союз. Все чаще вместо занятий политотдел собирал офицеров и прапорщиков в клубе для политинформаций. Нас пугали агрессивным «Западом» и фамилиями страшных украинских диссидентов-бандеровцев Черновола, Лукъяненка, Мартиросяна… Случались и более курьезные случаи срыва занятий по боевой подготовке – например, сбор картошки в ближайшем колхозе. Запрещенный поэт-песенник Владимир Высоцкий в своё время замечательно высмеял в одной из песен дурацкую традицию «припахивать» граждан всех профессий к «битве за урожай». Но, чтобы так задействовать войска спецназа, - для меня было настоящим открытием. Я был удивлен, как комбат умело управляет вверенным составом при сборе картошки. Чтобы день не прошел зря я высмотрел укромное место у посадки и регулярно отходил для отжиманий от земли и отработки растяжки каждые пять минут…. День прошел не зря. Я отжался 1700 раз.
На следующее утро при построении офицеров, комбат вызвал меня из строя и публично «прописочил» за то, что я не помогал собирать картошку, а отжимался в кустах…
Через день я снова попытался вывести свою группу на полевые занятия, как вдруг дежурный по части дал команду всем вернуться для проведения важной политинформации. Бойцов разобрали «политруки» по «ленинским комнатам», а офицеров в штабе собрал начальник политотдела бригады. Я сидел и слушал очередные цитаты Генсека о новых «тропах к светлому будущему» и просто закипал от того, что мне снова сорвали боевую подготовку. Докладчик предупредил, что после первого часа политинформации будет короткий перерыв и снова…. Терпець увірвався. Я вырвал чистый лист из тетради и написал «Заявление о выходе из КПСС». Как только объявили перерыв, я подошел к «начпо» и, спросив разрешение обратиться, вручил ему мое Заявление…
За несколько ближайших дней со мной побеседовали все вышестоящие командиры, рекомендуя забрать заявление, но я не сдавался. Замполит бригады даже лично проводил инструктажи, когда я заступал начальником караула. Офицеры, которые были дежурными по части рассказывали мне, что часто звонили из Штаба Округа с вопросами: «Что за странный лейтенант? Может бухает? Или гуляет? Или крыша поехала?». Но зацепиться за что-то было сложно. Я отлично нес службу и сам просился на все учения и соревнования.
Как-то возле офицерской столовой меня остановил зам.комбрига по боевой подготовке подполковник Чубаров Александр Сергеевич – суперавторитетный боевой офицер. Он отвел меня в сторону и спросил:
- Лейтенант, ты понимаешь, что твоя офицерская карьера накрылась медным тазом? Навсегда! Понимаешь?
- Да, понимаю. Но не хочу менять своего решения - ответил я.
- Ну, тогда молодец. Держись… - сдержанно произнес он и по-отцовски хлопнул меня по плечу…
Такой моральной поддержки я еще не получал…
Затем были интереснейшие учения «Осень-89» в лесах Беларуси, прыжки, занятия, наряды, караулы... Наступил Новый 1990 год!
Десятого января нашу часть подняли по тревоге и начали готовить к переброске в Баку. Там разгорались горячие «Бакинские события», которые позже назовут «Черным январем»… Через несколько дней практически всю бригаду с техникой погрузили в самолеты и взлетели. Уже в воздухе нам сообщили, что соседнюю Хыровскую бригаду ДШБ уже десантировали в Баку прямо в бой. В полете нам начали выдавать боекомплект. Я как мог успокаивал и одновременно подбадривал своих бойцов, видя, как их руки трясутся, а пальцы не совсем слушаются, вгоняя патроны в магазины…
Мы приземлились на каком-то военном аэродроме и спокойно спешились. Ни стрельбы, ни боя… Тишина… Оказалось, что мы даже не в Азербайджане, а в Грузии. Нас посадили в Вазиани под Тбилиси.
Маневр был совершенно непонятен. Нас разместили в ближайшей воинской части и бригада спокойно развернулась на «новых квартирах». Организовали караульную службу, боевую подготовку и выезды на охрану железной дороги. Нам поставили задачу отрабатывать приемы «зачистки» в городе, где КГБешники должны дать наводки по адресам активистов «Народного Фронта», а наша задача «зачистить» и найти спрятанное оружие. «Пулеметчик держит подъезд. Снайпер – нужное окно. Группа – отрабатывает зачистку». Иногда проводили странные занятия на стадионе, где одна рота имитировала толпу, а другая должна была сдержать прорыв блок-поста. Лично я ощущал какое-то унижение от самой мысли о выполнении таких задач. В моём понимании это было оскорблением чести офицера спецназа. В своих ощущениях я был не один. Офицеры постоянно обсуждали ситуацию. Она усугублялась тем, что жены, оставшиеся с детьми в Изяславе, начали звонить с рассказами мужьям о постоянных угрозах солдат азербайджанцев и армян, что если с их родственниками что-то случится, то…. «кровь за кровь». В Изяславе наша бригада «была спрятана» на территории местного полка и там же находились семейные общежития, что увеличивало риски перехода угроз к реальному насилию.
Одной из январских ночей, когда я был дежурным по автопарку, ко мне прибежал посыльный и передал, что меня вызывает комбат. Я прибыл в подразделение и увидел, что офицеры и прапорщики собрались в «ленинской комнате». Я тихонько зашел и услышал коллективные размышления о странности нашего нахождения в Грузии. Кто-то предложил написать заявление и даже начали обсуждать конкретные пункты.
- Давайте писать!.. Уже были отличные мысли… Кто напишет?.. – звучало из-за спин собравшихся.
Воцарилась тишина и длинная пауза…
- У меня хороший почерк. – Не выдержал я и поднял руку повыше, чтобы ускорить процесс.
- Лейтенант, выходи! Чеповой давай! – как-то с облегчением раздалось тихое многоголосье.
Я вышел к столу, сел поудобнее, взял ручку и начал воспроизводить на бумаге мысли старших товарищей. Приходилось часто переписывать пункты, переставлять местами и вносить изменения.
Утвержденный вариант в нескольких экземплярах напечатали на пишущей машинке и под каждым письмом все офицеры и прапорщики поставили свои подписи.
Письма-Заявления были подготовлены командиру нашей в/ч 54784, Министру Обороны СССР Язову Д.Т., в Верховный Совет СССР, Генеральному Секретарю ЦК КПСС Горбачеву М.С., Народным Фронтам Грузии, Армении и Азербайджана.
Утром комбаты передали Заявление комбригу… и закрутилось…
Тут же всех офицеров и прапорщиков собрали в клубе для «разбора полетов». Часа три жестко дискутировали, выявляя зачинщиков и исполнителей. Остался пяток офицеров, которые «не каялись». Я тоже «не покаялся» и не скрывал, что лично писал Заявление.
После окончания первых «разборок» мы, которые оказались зачинщиками, быстро обменялись мыслями.
- Будет грустно, если ни одно из писем не попадет адресату! – был главный наш вывод.
Все письма были у замполита батальона и только к Народному Фронту Армении у нас. Мы думали, что может стоит его как-то передать в свободную прессу Грузии? Но как?
Меня, как писавшего Заявление, вызвали в штаб и несколько часов выспрашивали подробности. Я уже понял, что назначен «главным», кто подбил бригаду не воевать и не отказывался от этого почетного статуса. Я был холост, с 15 лет готовился на войну и мне легче было во всех отношениях, чем семейным офицерам.
Поздно вечером я узнал, что пока меня допрашивали, ребята пробрались в Тбилиси и передали Заявление в газету «САКАРТВЕЛО». Утром 28.01.90 вышел номер с напечатанным «Заявлением офицеров и прапорщиков воинской части 54784».
Буквально к обеду в часть съехалось много «новых людей». Такого количества генералов я не видел даже на парадах в Киеве. Особисты шныряли повсюду. Пошли слухи, что часть оцеплена… Весь командный состав снова собрали в клубе, выступали все новые и новые генералы, называя старых зачинщиков.
Буквально через каждый час нас начали вызывать на «беседы». Обычно было по два «собеседника» - добрый и злой. Нас чередовали между собой, вынуждали долго ждать в коридоре, иногда отправляли обратно без допроса и снова вызывали, направляли свет лампы прямо в лицо… Часто вызывали ночью. Так случайно совпало, что в те дни я читал «Архипелаг ГУЛАГ» и меня даже веселило совпадение форм допроса.
Во время долгих ожиданий очередного «расспроса» в коридоре я отрабатывал растяжку, медитировал и крутил ката. В «беседах» я был демонстративно учтив и спокоен. Меня постоянно стыдили за трусость и упрекали, что страна потратила на меня море денег, начиная с Суворовского училища… Но в душе меня грела мысль, что именно кадетское воспитание помогло мне сберечь честь офицера спецназа не упасть до разборок с гражданским населением внутри страны. Я так и отвечал генералам. Возможно, они и сами это понимали…
Спустя неделю расследований нашу часть построили на плацу и объявили, что после выполнения боевой задачи мы возвращаемся в пункт постоянной дислокации - город Изяслав.
P.S. А красивенный Тбилиси ни сном ни духом не знал и даже не догадывался, какой «зачистки» он избежал… (ведь из опубликованного Заявления в газете трудно было разобраться, что за в/ч? Откуда? Какие должна была выполнить задачи и почему идет обращение к Народному Фронту Армении…???)
Мне всегда нравилось, что у меня день рождения 8 марта. 
Всегда выходной, всегда праздник, всегда в этот день самые красивые женщины, всегда много цветов, много любви, галантности, семейной гармонии и... меньше водки, чем в иные праздники.
